Г. А. БЕНИСЛАВСКОЙ
Начало мая 1924 г. Ленинград
Милая Галя! Тысячу приветов! Простите, что не писал. Погода была скверная, настроение от безденежья — тоже. На днях получу.
Главным образом грустен потому, что дьявольски растолстел. Костюм не сходится. Белье приходится перепарывать. Черт знает что такое! Утром не могу без пота натянуть ботинки. Одним словом, стал вроде Сахарова.
Дитя мое! Возьмите у Приблудного сборник и наберите сами 500 строк для Антологии.[1] Материал отдайте Клычкову и получ<ите> 20 червонцев.
Гребень, сей Приблудный, пусть вернет.[2] У меня все это связано с капризами суеверия. Потом, пусть он бросит свою хамскую привычку обворовывать ближних!
Да! Со «Стойлом» дело не чисто.[3] Мариенгоф едет в Париж. Я или Вы делайте отсюда выводы. Сей вор хуже Приблудного. Мерзавец на пуговицах — опасней, так что напрасно — радуетесь — закрытию.[4] А где мои деньги?
Я открывал Ассоциацию не для этих жуликов. Позвоните Воронскому и сговоритесь, чтоб он сделал распоряжение выдать мне аванс.
Звоните к нему на дом. 10 он уезжает на Кавказ.
Любящий Вас С. Есенин.
Привет Жене, Рите,[5] Берзиной и Вардину.
Примечания
158. Г. А. Бениславской. Начало мая 1924 г. — публикация: Хроника, 2, 126—127.
Печатается по фотокопии автографа (Институт мировой литературы имени А. М. Горького Российской академии наук. Рукописный отдел).
Датируется по содержанию: письмо является ответом на открытку и письма Г. А. Бениславской от 26 и 28 апр. 1924 г. (Письма, 238—240); см. также коммент. к письму 156.
[1] ...наберите сами 500 строк для Антологии — Высказано мнение, что речь идет о книге «Русская поэзия XX века. Антология русской лирики от символизма до наших дней» (М.: Новая Москва, 1925; составлена И. С. Ежовым и Е. И. Шамуриным с вводными статьями составителей и Вал. Полянского), в которой было опубликовано 24 стихотворения Есенина, отрывок из автобиографии и краткая библиография (Есенин 6 (1980), с. 330). Однако это входит в противоречие не только с упомянутой в письме фамилией С. А. Клычкова как очевидного составителя Антологии, но и с количеством стихотворных строк Есенина в «Русской поэзии XX века» (более 760). По-видимому, в письме имеется в виду другой составительский замысел, возникший у самого Есенина и его друзей. Судя по всему, этот замысел не был реализован.
[2] Гребень, сей Приблудный, пусть вернет. — 28 апр. 1924 г. Бениславская писала Есенину: «За это время я никого, кроме Риты, Кати и Приблудного, не видела (кстати, он, кажется, успел стянуть Вашу гребенку, по крайней мере она исчезла, остальное я спасла — забрала к себе на Никитскую)» (Письма, 239).
[3] Да! Со «Стойлом» дело не чисто. — 26 апр. Бениславская сообщала: «С деньгами положение такое: „Стойло“ прогорело, продается с торгов, денег нам так и не дали, пришлось тратить госиздатовские — нужно было Кате, мне и домой в Рязанскую послать и долги» (Письма, 238). Речь идет о «Стойле Пегаса» — кафе имажинистов.
[4] ...напрасно — радуетесь — закрытию. — Ответ на слова Бениславской в письме от 28 апр.: «Стойло, к моей неописуемой радости, закрыто» (в копии ее письма после слов о «Вавилонском адвокате» — спектакле по пьесе А. Б. Мариенгофа — и до приведенного в цитате текста вырезано 8 строк машинописи, где, скорее всего, говорилось нечто нелестное об имажинистах).
[5] Привет Жене, Рите... — Эти слова начинают приписку, сделанную слева от текста письма по вертикали. |
