М. П. БАЛЬЗАМОВОЙ
29 октября 1914 г. Москва
Милостивая Государыня!
Мария Парьменовна.
Когда-то, на заре моих глупых дней, были написаны мною к Вам письма маленького пажа или влюбленного мальчика.
Теперь иронически скажу, что я уже не мальчик, и условия, любовные и будничные, у меня другие. В силу этого я прошу Вас или даже требую (так как я логически прав) прислать мне мои письма обратно.[1] Если Вы заглядываете часто в свое будущее, то понимаете, что это необходимо.
Вы знаете, что между нами ничего нет и не было, то глупо и хранить глупые письма. Да при этом я могу искренно добавить, что хранить письма такого человека, как я, недостойно уважения. Мое я — это позор личности. Я выдохся, изолгался и, можно даже с успехом говорить, похоронил или продал свою душу черту, и всё за талант. Если я поймаю и буду обладать намеченным мною талантом, то он будет у самого подлого и ничтожного человека — у меня. Смейтесь, но для Вас (вообще для людей) — это тяжелая драма.
Я разоблачил человека и показываю независимость творения.
Если я буду гений, то вместе с этим буду поганый человек. Это еще не эпитафия.
1. Таланта у меня нет, я только бегал за ним.
2. Сейчас я вижу, что до высоты мне трудно добраться, подлостей у меня не хватает, хотя я в выборе их не стесняюсь. Значит, я еще больше мерзкий человек.
Вот когда я открыл Вам глаза. Вы меня еще не знали, теперь смотрите! И если Вы скажете: «Подлец» — для меня это лучшая награда. Вы скажете истину.
Да! Вот каков я хлюст. Но ведь много и не досказано, но пока оставим.
Без досказа...
Прохвост Сергей Есенин.
Хулу над миром я поставлю
И соблазняя — соблазню.
Эта сологубовщина — мой девиз.[2]
Вот, Мария Парьменовна, какой я человек. Не храните мои письма, а топчите. Я говорю истинно. Но так как есть литературные права собственности, я прошу их у Вас обратно. Требую! А то ведь я, гадкий человек, могу и Вам сделать пакость. Но пока, чтобы Вы не пострадали, верните мне немедленно. Но не врите что-нибудь. Будьте истинными, как я в подлости. Чтоб такой гадкий человек в рассказах или сказках, как я, не обратился в пугало, — да будет имя мое для Вас
Забыто!!!
Адрес для посылки: Москва. Миусы.
Университет Шанявского,
студ<енту> 2 курса Есени<ну>.[3]
На конверте:
Ст. Рыбное
Московск. Казанск. ж. д.
Село Мащены
Е. В. Б.
Учительнице Марии Парьменовне
Бальзаминовой.[4]
Примечания
37. М. П. Бальзамовой. 29 октября 1914 г. — публикация в журнале «Москва», 1969, № 1, с. 220 (в извлечениях); полный текст — сб. «Есенин и современность» / Ред. В. Г. Базанов, с. 272—273, с ориентировочной датой: «Осень 1914 г.»
Печатается по автографу (Государственный музей-заповедник С.А.Есенина (с. Константиново Рязанской обл.)).
Датируется по почтовому штемпелю на конверте: «Москва. 29.10.14. 1-я экспедиция» и по содержанию («студент 2 курса»).
[1] ... я ~ требую ~ прислать мне мои письма обратно — М. Бальзамова оставила письма Есенина у себя.
[2] Хулу над миром ~ соблазню. Эта сологубовщина — мой девиз — Приведенные здесь по памяти последние строки стихотворения Ф. Сологуба «Когда я в бурном море плавал...» (1902) регулярно включались в популярные тогда сборники «Чтец-декламатор». Есенин мог прочесть их, напр., в четвертом томе «Чтеца-декламатора» (Киев, 1909), имевшем и другой заголовок: «Антология современной поэзии». Этими же строчками стихотворения Ф. Сологуба заканчивается обзор современной русской поэзии «Критические наброски», опубликованный (за подписью «Критик») в тонком журнале «Правда жизни» (М., 1913, № 1, с. 14), скорее всего, находившемся в поле зрения Есенина.
[3] Университет Шанявского, студенту 2 курса... — В первой половине 1914—1915 уч. г. Есенин продолжал посещать Московский городской народный университет им. А. Л. Шанявского (по начало марта 1915 г., когда его обучение прервалось в связи с отъездом в Петроград).
[4] Е. В. Б. Учительнице ~ Бальзаминовой — Возможно, не описка, а намеренное искажение фамилии адресата, содержащее намек на главного героя цикла пьес А. Н. Островского «Праздничный сон — до обеда» (1857), «Свои собаки грызутся, чужая не приставай» (1861) и «За чем пойдешь, то и найдешь» (1861) — мелкого чиновника Мишу Бальзаминова. Не исключено, что ситуационные моменты этих пьес могли иметь возможные параллели с некоторыми эпизодами отношений Есенина и М. Бальзамовой. Такое объяснение косвенно подтверждается наличием титулатуры «Е. В. Б.», то есть «Ее Высокоблагородию», без сомнения, имеющей здесь подчеркнуто иронический оттенок. |