| |
* * * * *
Все доступно в мире.
Петя комиссаром
На своей квартире
С толстым самоваром.
Чай пьет на террасе,
Ездит в тарантасе,
Лучше нет на свете
Жизни, чем у Пети.
Но всегда недаром
Служат комиссаром.
Нужно знать все сроки,
Чтоб сбирать оброки.
Чай, конечно, сладок,
А с вареньем дважды,
Но блюсти порядок
Может, да не каждый.
Нужно знать законы,
Ну, а где же Пете?
Он еще иконы
Держит в волсовете.
А вокруг совета
В дождь и непогоду
С самого рассвета
Уймища народу.
Наш народ ведь голый,
Что ни день, то с требой.
То построй им школу,
То давай им хлеба.
Кто им наморочил?
Кто им накудахтал?
Отчего-то очень
Стал им нужен трактор.
Ну, а где же Пете?
Он ведь пас скотину,
Понимал на свете
Только хворостину.
|
А народ суровый,
В ропоте и гаме
Хуже, чем коровы,
Хуже и упрямей.
С эдаким товаром
Дрянь быть комиссаром.
Взяли раз Петрушу
За живот, за душу,
Бросили в коляску
Да как дали таску...
. . . . . . . . . .
Тут проснулся Петя...
* * * * *
Сладко жить на свете!
Встал, а день что надо,
Солнечный, звенящий,
Легкая прохлада
Овевает чащи.
Петя с кротким словом
Говорит коровам:
«Не хочу и даром
Быть я комиссаром».
А над ним береза,
Веткой утираясь,
Говорит сквозь слезы,
Тихо улыбаясь:
«Тяжело на свете
Быть для всех примером.
Будь ты лучше, Петя,
Раньше пионером».
* * * * *
Малышам в острастку,
В мокрый день осенний,
Написал ту сказку
Я — Сергей Есенин.
|
7/8 октября 1925
Примечания
Газета «Заря Востока», (Тифлис—Тбилисси, 1922—1991), 1925, 1 ноября, № 1018; журнал «Пионер», М., 1925, № 23, 5 декабря, с. 12—14 (в обоих случаях в заглавии вместо «пастушонке» было «пастушке»).
Автограф «Сказки...» находился в конце 20-х годов в распоряжении С.А.Толстой-Есениной, поскольку значится (с пометой «есть») в перечне датированных автографов и авторизованных списков произведений Есенина, написанном ее рукой (Государственный литературный музей РФ). Дата «Сказки...» в этом перечне — 7/8 октября <1925 г.>.
И. В. Евдокимов вспоминал о заключительном этапе работы поэта над собранием стихотворений: «Последний раз он принес большое стихотворение „Сказка о пастушонке Пете, его комиссарстве и коровьем царстве“. <...> Мы все скопились в одно место. Есенин громко и жарко читал, размахивая листками. <...> Все улыбались и хвалили стихи. А когда он ушел, многие сразу запомнили и твердили отдельные строфы» (Восп., 2, 292).
К. С. Есенин (со слов своей матери З. Н. Райх) связывал появление на свет «Сказки...» с посещением поэтом своих детей у их матери З. Н. Райх: «Есенин сел с нами за прямоугольный детский столик, говорил он, обращаясь по большей части к Тане. После первых слов, что давно забыты, он начал расспрашивать о том, в какие игры играем, что за книжки читаем. Увидев на столе какие-то детские тоненькие книжицы, почти всерьез рассердился:
— А мои стихи читаете? <...>
Потом, когда появились обращенные к детям стихи „Сказка о пастушонке Пете“, помню слова матери о том, что рождение их связано именно с этим посещением отца, который приревновал своих детей к каким-то чужим, не понравившимся ему стихам. Да, наверно, это было так» (Восп., 2, 275).
Из содержания «Сказки...» явствует, что среди не нравившихся Есенину детских стихов поэтов-современников было сочинение В. В. Маяковского «Сказка о Пете, толстом ребенке, и о Симе, который тонкий» (выпущена отдельной книжкой в мае 1925 года): сон пастушонка Пети о его комиссарстве имеет явные полемические отсылки к «Сказке...» В. В. Маяковского. Недавно на это обратила внимание Л. Л. Бельская: «Через полгода после Маяковского сказку на современную тему для детей младшего возраста написал С. Есенин, дав аналогичное зарифмованное заглавие с упоминанием жанра и имени одного из героев своего предшественника: „Сказка о пастушонке Пете, его комиссарстве и коровьем царстве“. Вряд ли это было случайным совпадением — скорее походило на творческое соревнование и полемику» (журнал «Русская речь», М., 1993, № 4, с. 18).
|
